Д. А. Шпак
Память военных лет

Дмитрий Акимович Шпак (07.11.1893г.—-21.03.1985г.) родился в крестьянской семье в Гуляй-Борисовской волости Новочеркасского округа Войска Донского (ныне Ростовская область). Окончил церковно-приходскую школу. С 1910 по 1914 гг. работал на Владикавказской железной дороге, пройдя путь от ученика до помощника машиниста. В 1914 г. призван, на военную службу. Окончил школу подводного плавания в Севастополе, по специальности моторный старшина. В 1916—1917 гг. плавал на подлодке «Морж» и других кораблях Черноморского флота (ЧФ). Участвовал в боевых действиях против германо-турецкого флота на Черном море в годы первой мировой войны. С ноября 1917 г. активный участник революционного движения. В июне 1918 г. принимал участие в затоплении кораблей ЧФ в Новороссийске. С мая 1919 г. член Коммунистической партии. В годы гражданской войны воевал в составе Волго-Каспийской военной флотилии на Волге, Каспии и Азовском море против белогвардейских войск. В декабре 1922 г. демобилизован. В 1923— 1929 гг. работал в новороссийском отделении Нефтесиндиката в должности механика, а затем заместителем главного инженера. С 1929 по 1935 гг. плавал на нефтеналивных танкерах механиком и старшим механиком. В 1935—1937 гг. — директор СРЗ им. Ф. Э. Дзержинского в Туапсе. Председатель Туапсинского горисполкома в 1937 — 1947 гг., член городского комитета обороны в годы Великой Отечественной войны. В 1947 —1956 гг. работал инженером по судоремонту танкерного флота. С 1956 г. пенсионер республиканского значения. Награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, «Знак Почета», медалями. ” 32-й истребительный авиационный полк ВВС Черноморского флота.

Когда мы говорим о защитниках Туапсе, мы вспоминаем не только тех, кто защищал город с оружием в руках, но и о тех, кто строил оборонительные объекты, под бомбежками рыл противотанковые рвы, кто работал на строительстве агойского аэродрома, кто ремонтировал дороги, кто делал железные печи для согревания бойцов в лесистых горах и окопах, кто работал на хлебозаводе и в пекарнях, выпекая хлеб, кто сдавал свою кровь для лечения раненых, кто день и ночь трудился на заводах, в порту, на железной дороге и нефтебазе, в коммунальных службах, связи, пожарной команде, команде штаба МПВО и других организациях города.

Туапсинцы с первых дней войны перестроили мирный труд на военный лад, всё подчинили интересам фронта и задачам организации всесторонней помощи Красной Армии и Военно-Морскому флоту.

Туапсинский порт за первые шесть месяцев войны принял морским путем с Украины и Крыма более 150 тыс. раненых, 9 тыс. больных, 145 тыс. беженцев, около 200 тыс. тонн эвакогрузов, оборудование 15 эвакуированных заводов и фабрик. В этом деле огромную помощь портовикам оказало население города. Работали днем и ночью.

В октябре 1941 года приступили к строительству агойского аэродрома. Всего на этом строительстве население города и района отработало за 8 месяцев 89 900 человеко-дней. Об объеме проделанной работы говорит и такой факт: с берега моря было вывезено 185 тысяч кубометров гравия и песка. Строительство аэродрома было закончено точно в намеченный срок — 1 мая 1942 года. На летное поле нового аэродрома опустилась эскадрилья истре­бительной авиачасти”, которая стала прикрывать город. Это была большая победа жителей города и района.

Стремившиеся любой ценой прорваться в Туапсе, немцы в первую очередь стремились нарушить работу порта. Конечно, германское командование знало, что порт и город в тех условиях стали главной перевалочной базой, снабжавшей защитников Кавказа всем необходимым для жизни и боя. Поэтому не жалели ни бомб, ни самолетов. Налеты вражеской авиации мы не успевали считать.

Одних только авиабомб крупного калибра германская авиация сбросила на Туапсе свыше 10 тысяч. Над городом и его окрестностями было сбито 163 немецких самолета и 63 повреждено. Уже сами эти цифры говорят о том, что творилось тогда в воздухе и на земле. Город был превращен в руины. Все причалы и сооружения порта и судоремонтного завода превращены в груды развалин. От вражеских бомбовых ударов, прямых попаданий в бомбоубежища и щели погибло около тысячи человек. Но и в этих неимоверно трудных условиях работа в порту не прекращалась.

Тем не менее приходилось думать об эвакуации предприятий города и населения в более безопасные районы страны. Еще в сентябре 1941 года из Туапсе был эвакуирован на восток машиностроительный завод имени XI лет Октябрьской революции. Во втором квартале 1942 года в Закаспийскую область в Красноводск эвакуировали нефтеперерабатывающий завод. В третьем квартале в Поти и Батуми эвакуировали судоремонтные заводы: туапсинский им. Ф. Э. Дзержинского и севастопольский № 201. Тогда же перевели из Туапсе в Сочи управление 6-го отделения Северо-Кавказской железной дороги, а в Батуми — управление нефтеналивного пароходства «Совтанкер». Большинство городского населения (около 22 тысяч человек) было вывезено в Закавказье и Среднюю Азию. К осени 1942 года в городе осталось не более четырех тысяч взрослого населения и около трех тысяч детей.

Туапсинская нефтебаза

Одним из наиболее важных участков, который играл значительную роль в снабжении армии и флота горючим, была туапсинская нефтебаза.

Дыхание войны коснулось этого коллектива с первых дней. Часть рабочих добровольно ушла на фронт, среди них Айвазян, Лапшин, Черников, некоторые были мобилизованы. Их заменили женщины и молодежь. Людей стало меньше, а работы больше. До войны на эстакаде наливали 400—450 цистерн в сутки, а в военное время стали наливать по 1000—1200, перевозки нефтепродуктов морем увеличились в два раза.

Туапсинцы почувствовали первый прямой удар войны через шесть месяцев с ее начала — 23 декабря 1941 года. Три немецких бомбардировщика Ю-88 сбросили бомбы на резервуарный нефтепарк нефтебазы. Одна из бомб разрушила и зажгла распределительный коллектор нефтепровода, идущего на нефтепирс и южный мол, вблизи железнодорожного моста через реку Туапсе. Другая попала в резервуар с 5000 тоннами бензина, но не взорвалась. Третья бомба взорвалась в резервуаре, где хранилось 5000 тонн керосина, и хотя пожара не возникло, резервуар оказался полностью разрушен, создалось керосиновое озеро. Горючая жидкость устремилась через сточную трубу в главную ловушку, а потом в реку Туапсе. Если бы керосин по реке достиг места пожара, пламя перекинулось бы на резервуарный парк. Требовалось срочно откачать керосин, а для этого нужно было открыть клинкет и хлопушку, которые находились внутри разрушенного резервуара под слоем керосина глубиной до двух метров. Диспетчер Г. П. Анищенко и заместитель управляющего М. М. Саркисов по очереди ныряя в керосиновое озеро, в течение пяти минут сумели открыть на приемной трубе хлопушку и клинкет. Угроза пожара в резервуарном парке миновала.

Коллектив нефтебазы с помощью военных моряков все разрушенные участки быстро восстановил, и на другой день продолжалась отгрузка нефтепродуктов. Немецкое командование трубило по радио о том, что туапсинская нефтебаза разрушена и сожжена, а она действовала.

Немецкая авиация усилила свои бомбовые удары по Туапсе. 20 июня 1942 года гитлеровские стервятники совершили очередной налет, бомбили важные объекты города. В это время на эстакаде под наливом стоял маршрут (наливной железнодорожный состав). Пять цистерн загорелось. Нужно было немедленно разъединить маршрут. Паровоза не было, быстро приспособили ручную лебедку. Горящие цистерны высвободили и пожар потушили. Сливщика П. Пускозерова тяжело ранило на цистерне, но он не выпустил наливного шланга из рук, а когда его сняли с цистерны, обратился к М. Саркисову со словами: «Заканчивайте налив маршрута, а теперь прощайте, я умираю». На посту сливщиков погибли также Федоров, Афанасьев и другие.

В начале августа во время налета немецкой авиации на город два бомбардировщика устремились на резервуарный парк. Под наливом стоял маршрут, от взрыва бомбы в середине его загорелась цистерна с бензином. Минута промедления — и огонь перекинулся бы на весь маршрут. Боец, пожарник А. С. Кишишян взобрался на цистерну, закрыл горловину, откуда полыхало пламя, и потушил пожар. Маршрут, груженный бензином, был спасен. За выполнение боевых заданий А. С. Кишишян был награжден орденом Красной Звезды.

В первые годы войны немецкие авиация и подводные лодки вывели из строя на Черном море многие мелкотоннажные танкеры, которые доставляли фронту нефтепродукты морем. Фронт, между тем, непрерывно требовал горючего.

Ставший к тому времени уже управляющим нефтебазой, М. М. Саркисов предложил городскому комитету обороны снять с колес железнодорожную 50-тонную цистерну и переоборудовать ее в плавучую емкость. Предложение было принято.

Оборудование цистерны было поручено коллективу нефтебазы. В тот же день она была снята и доставлена в мастерские нефтебазы. В переоборудовании цистерны принимали участие Крыжановский, Сафронов, Чмель, Сонин и другие рабочие. Через семь суток цистерна была испытана на воде и заполнена бензином. Первый испытательный рейс провел капитан Коло-мийченко на буксире «Вежилов». Цистерна была постоянно в движении. Она совершала рейсы и с другими буксирами в Геленджик и на Малую землю под Новороссийск.

Каждый день и каждый час работники нефтебазы демонстрировали мужество и героизм. 25 июля 1943 года был дан сигнал воздушной тревоги. Немецкие бомбардировщики шли тремя группами по пять самолетов. Первая и вторая группы бомбили порт и город. Третья нанесла удар по резервуарам нефтепарка как раз в то время, когда стоял под разгрузкой у нефтепирса танкер «И. Сталин». Он доставил из Батуми бензин. Сброшенные авиабомбы разорвались вблизи резервуаров и осколками зажгли их. Возник огромный пожар. В тушении его принимали участие все пожарные команды, МПВО, воинские подразделения, коллективы предприятий города. Вскоре на одном из резервуаров удалось погасить пламя и приступить к охлаждению его корпуса. Это стало возможным благодаря мужеству пожарного Давида Кеворковича Терза. Обливаемый водяными струями из шлангов, он поднялся по трапу на крышу резервуара и кошмой закрыл отверстие, откуда полыхало пламя. Пламя на трех резервуарах так и не удалось погасить, пришлось спасать соседние. За образцовое выполнение боевого задания командование Закавказским фронтом наградило Давида Кеворковича Терза орденом Красной Звезды.

Большая группа трудящихся Туапсе за трудовые отличия в годы Великой Отечественной войны была награждена орденами и медалями, в их числе работники нефтебазы: управляющий М. М. Саркисов, заместитель управ­ляющего О. Н. Рыжков, директор распределительной базы Н. И. Сурниченко, диспетчеры Г. П. Анищенко, Р. В. Вишняков, С. А. Морозов, Т. Плотник, старший электрик П. И. Гридин, электросварщик А. 3. Крыжановский, приемосдатчики П. А. Миронов, П. Ф. Хивренко, Т. Д. Черников, слесарь А. И. Чмель и электромонтер Н. И. Шевчук. Кроме того, весь коллектив нефтебазы был награжден медалями «За оборону Кавказа» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 годов».

Городской штаб МПВО

Начальник штаба Алексей Иванович Власенко был прекрасным руково­дителем, хорошо знающим свое дело. Мужественные бойцы и командиры штаба МПВО работали днем и ночью, они не знали ни покоя, ни усталости. Они всегда обеспечивали восстановление жизненно важных объектов, которые разрушались немецкими самолетами. Только из сброшенных на сушу авиабомб около 700 не взорвалось, а сколько не взорвалось из тех, которые упали в море?!

Из тех не взорвавшихся авиабомб свыше трехсот были обезврежены минером штаба МПВО А. А. Бошелуцким, в кратчайшие сроки военного времени из печника ставшего специалистом-подрывником.

Бошелуцкий был знаменитым в городе подрывником. Можно привести немало примеров мужества и бесстрашной работы Бошелуцкого. Он бесстрашно ходил среди неразорвавшихся немецких авиабомб, умело подкатывал металлические туши, осторожно выворачивал взрыватели. Алексей Андреевич пользовался большим авторитетом среди населения города, кол­лектива МПВО и военных подразделений, ведь минер, приступая к вывинчиванию взрывателя, мог в любой момент взорваться вместе с авиа­бомбой. Командование Закавказским фронтом высоко оценило работу А. А. Бо­шелуцкого, наградив его двумя орденами Красной Звезды.

Мужественными бойцами показали себя и туапсинские пожарники. Городская пожарная команда, руководимая начальником Абрамом Борисовичем Шапиро, секретарем партбюро Кириллом Иосифовичем Онищенко, всегда находилась на боевом посту. Его отважные бойцы не раз тушили возникавшие при бомбежке пожары. На их счету больше семидесяти потушенных больших и более двухсот средних и малых пожаров.

Оборонительные работы

15 сентября 1942 года исполком Туапсинского городского Совета депутатов трудящихся вынес постановление о проведении в городе оборонительных работ. Во втором решении исполкома, принятом в тот же день и имеющим протокольный номер 35, было сказано: «Всем руководителям предприятий и учреждений, а также всем гражданам города Туапсе сдать на сборные пункты инструменты: лопаты, кирки, топоры, ломы, пилы и носилки».

Решения исполкома вступили в силу немедленно после их опубликования. Уже на следующий день, 16 сентября, на сборные пункты пришли люди. Были образованы четыре строительные колонны. Каждая колонна делилась на четыре —пять отрядов.

Первая колонна работала на строительных объектах под общим названием «Паук». Начальником колонны был военный инженер-капитан. Отрядами руководили А. П. Нужных, Н. В. Савельев и другие.

Вторая колонна, насчитывавшая, в отличие от других, шесть отрядов, возводила оборонительные укрепления на Сортировке и подходах к городу. В колонне трудились около 700 человек, мобилизованных райисполкомом. Возглавлял колонну ответственный работник «Совтанкера» А. Шведов.

Районом оборонительных работ третьей колонны, которой руководил заведующий гороно Колпаков, была территория городка нефтяников (Грознефть).

Четвертая колонна работала в центральной части города. Ее начальником был директор молочного завода И. Ф. Ефремов. Отрядами руководили заведующий городской сберкассой В. Ф. Минаев, заведующий горфо (городским финансовым отделом) М. С. Неволин, заведующий горкомхозом (городским коммунальным хозяйством) Н. И. Крутиков и другие.

Работали все, кто еще остался в осажденном городе: домохозяйки, моряки, милиционеры, пожарники МПВО, школьники. Туапсинцы укрепляли свой город: рыли противотанковые рвы, сооружали баррикады, строили доты, устанавливали металлические ежи и надолбы.

Немецкие самолеты продолжали бомбить город, и люди, используя короткие промежутки затишья между бомбардировками, трудились ночью, стремясь сделать родной город неприступным для врага.

Даже старики приходили и просили дать им посильную работу. Я хочу добрым словом вспомнить 65-летнего туапсинца А. И. Потапова, большого патриота нашей любимой Родины. По специальности он был каменщик, бывший участник русско-японской войны 1904— 1905 гг., участник первой империалистической и гражданской войн, награжденный двумя Георгиевскими крестами. Участвуя в строительстве оборонительных объектов города, он сделал за 40 дней 20 пулеметных амбразур в зданиях, подготовив их к круговой обороне. Вместе с Потаповым работала его жена Анна Константиновна, вырастившая и воспитавшая 10 детей, среди которых было пять сыновей и пять дочерей. По возрасту они не подлежали трудовой мобилизации, что не помешало им добровольно участвовать в строительстве городских оборонительных сооружений.

Пожилая женщина Давидян, не мобилизованная на работу, приходила сама и носила кирпичи в мешке. По ее смуглому лицу бежали струйки пота, руки измазаны глиной. Ее просили брать по три —четыре кирпича, но она продолжала носить по шесть —восемь штук.Старая женщина приходила на работу раньше всех. Ей было тяжело, но она знала: ее троим сыновьям на фронте еще труднее, и она не жаловалась, а продолжала работать всю осень.

Никто не заставлял работать на оборонительных сооружениях и старого учителя П. М. Никитина. Больной, он приходил добровольно и старался не отставать от остальных. Вместе со старшими трудились на строительстве оборо­нительных объектов школьники 3. Бадукова, В. Решевцова, В. Челокян, А. На­заров и многие другие.

Этот массовый трудовой героизм может представить себе только тот, кто сам в то время возводил укрепления в городе. Население города вложило огромный труд в строительство оборонительных объектов в городе и на его ближайших подступах, отработав, в общей сложности, свыше ста тысяч человеко-дней.

Возникали трудности со строительными материалами. В городе, разбом­бленном авиацией, нелегко было достать цемент, металл или лесоматериалы. Начальнику снабжения Арутюну Хачиковичу Тахмазяну приходилось все это изыскивать на предприятиях и у частных лиц. Таким путем были приобретены около двух тысяч тонн цемента, рельсы, швеллера, арматурное железо и т.д. Камень, кирпич, лес использовались из разрушенных бомбежкой домов, цехов, складов и других строений. Песок и гравий доставляли с берега моря. Проти­вотанковые ежи изготавливались в портовых мастерских, на ТЭЦ, в локомотивном депо, на перевалочной нефтебазе. Больше всех здесь поработали коллективы нефтебазы и портовых мастерских.

Все столовые Туапсеторга и ОРСов были переключены на питание тех, кто находился на строительстве оборонительных укреплений. Горячая пища доставлялась непосредственно на места работы. Разносолов, конечно, не было. Меню состояло из борща, супа и каши. Жиры имелись только растительные. Хлеб отпускался по карточкам.

Строительство оборонительных объектов шло полным ходом. К 15 октября многое уже было сделано. В горисполком прибыл полковник Скородумов с поручением от генерал-лейтенанта И. Е. Петрова, командующего Черноморской группой войск. Наступала зима и чтобы нашим воинам на фронте было тепло, требовалось изготовить 10 тысяч железных печей небольшого размера. «Печи бойцам нужны так же, как хлеб. В кавказских горах холодно и сыро, согревать людей необходимо», — сказал полковник Скородумов. Он показал несколько чертежей, поинтересовался, какими ресурсами железа мы располагаем.

Необходимого количества кровельного железа в городе не было. Но его нужно было изыскать. Я заверил полковника Скородумова, что задание командования туапсинцы выполнят.

После его отъезда мы вместе с инженером горкомхоза П. А. Быковым сели в машину и выехали на поиски кровельного железа. Начали мы со зданий завода имени XI лет Октябрьской революции. Было решено снять кровлю с крыш корпусно-котельного, механического, кузнечного цехов и здания конторы. Все это давало восемь—девять вагонов железа. С крыш цехов и конторы судоремонтного завода можно было получить четыре вагона железа, со здания горисполкома один вагон.

Генерал Петров одобрил предложение снять кровельное железо с бездейст­вующих и разрушенных зданий. Десять вагонов полученного таким образом железа было отправлено в Сочи, семь осталось в Туапсе. Из этого материала туапсинцы изготовили около 4 тысяч железных печей с 2-метровыми дымовыми трубами.

К празднику 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции строительство военных объектов было закончено. Город превратился в крепость. Повсюду выросли огромные баррикады, появились глубокие противотанковые рвы, проезды перегородили надолбы и ежи, цоколи домов превратились в доты и пулеметные гнезда.

Жители города и района показали свое мужество и стойкость. 28 туапсинцев, особенно отличившихся на возведении оборонительных сооружений, были награждены орденами и медалями.

Огненные рейсы

Ивана Ильича Ткаченко, прирожденного моряка-черноморца, я знаю лет сорок. Но особенно крепко запомнился он мне со времени героической обороны Туапсе. Сам я тоже ведь из морского сословия. Два раза вокруг земного шарика обошел.

Иван Ильич Ткаченко был тогда старшим помощником капитана на танкере «Кремль», и нам часто приходилось встречаться в порту и горсовете, в штабе МПВО. Построен был «Кремль» на Николаевском судостроительном заводе еще в первую пятилетку. Грузоподъемность десять тысяч тонн, по тем временам немалая.

Танкер «Кремль» был гражданским судном. Но когда руководство страны обратилось к народу с призывом: «Все для фронта, все для победы!», экипаж танкера стал боевой единицей Черноморского нефтеналивного флота.

Капитан танкера Яковлев получил очередной приказ направиться в осажденный Севастополь с горючим для гарнизона. Впереди во мгле показались уже входные боны, когда слева по носу блеснула яркая вспышка и грохнул взрыв: танкер подорвался на магнитной мине. С левого борта имелась пробоина, но судно плавучести не потеряло. Пожара, к счастью, не произошло.

До рассвета экипаж собственными силами приводил в порядок танкер. Утром судно подошло к причалу. Выгрузка и погрузка производились вручную силами бойцов и экипажа. Из-за частых налетов немецкой авиации работа то и дело прерывалась. Экипаж во время налетов занимал места у орудий и пулемётов. Тем не менее, к вечеру погрузка была завершена. Жилые и служебные помещения, кроме штурманской, заняли воины-авиаторы и эвакуированные из Севастополя женщины и дети — около трех тысяч человек.

Перед отходом встал вопрос: как быть без разбитых взрывом навигационных приборов, без компасов? Но раздумывать было некогда. Каждый час пребывания в Севастополе грозил смертельной опасностью людям, находя­щимся на борту. Капитан решил уходить в море без компасов.

Не успел танкер пройти боковое заграждение, как в небе послышался гул самолетов. Немецкие бомбардировщики, прорвавшиеся сквозь завесу зенитного огня, пытались напасть на танкер. Однако атака сорвалась. Один самолет, подбитый зенитчиками, упал в море, остальные повернули назад.

В открытом море моряков ждали новые испытания. Огненный взрыв разорвал безмолвие ночи. Опять в носовой части большая пробоина. Спасение танкера зависело от того, насколько быстро удастся ликвидировать крен и привести в рабочее состояние главные двигатели.

13 ноября 1941 года израненный «Кремль» возвратился из рейса. За мужество, отвагу, мастерство, проявленные при выполнении этого задания, экипаж танкера получил от военного командования благодарность.

В другой раз, 31 марта 1943 года, нагруженный бензином танкер был торпедирован немецкой подводной лодкой. При спасении танкера особенно отличились докерман Лактионов, старший помощник Ткаченко, старший механик Харченко, второй механик Яковенко.

Так работали в годы войны все танкерные, транспортные, пассажирские и малые суда Черноморского флота. Только среди экипажей танкерного флота боевыми орденами и медалями были награждены 685 человек.

Качества, приобретенные черноморскими моряками, и в частности экипажем «Кремля» в те грозные дни, дают о себе знать и в мирное время. Об этом говорят награды бывших «кремлевцев» после войны. Три трудовых ордена, в том числе орден Октябрьской революции, засверкали рядом с боевыми на груди бывшего старшего штурмана, а в послевоенные годы капитана дальнего плавания Ивана Ильича Ткаченко.

***

За годы войны город Туапсе был разрушен на 85%. В первом квартале 1944 года городской комитет обороны обратился в Совет Министров РСФСР с ходатайством о необходимости приступить к генеральному плану по реконструкции города Туапсе. Наша просьба была удовлетворена. Совет Министров поручил разработку плана восстановления и реконструкции города Туапсе архитектурной планировочной мастерской академии Щусева.

Приступили к планировке в третьем квартале 1944 года, а закончена она была в четвертом квартале 1946 года. Вся работа по планировке города выполнялась архитектором-академиком Александром Сергеевичем Мухиным. Генеральный план реконструкции Туапсе был утвержден Советом Министров РСФСР.

За период военных действий туапсинцы понесли большие жертвы, только в городе, среди гражданского населения, а также среди воинов морских и армейских подразделений было убитых и умерших от ран больше четырех тысяч человек.

Советское правительство и командование Закавказского фронта Черно­морской группы войск высоко оценили труд жителей Туапсе и активное участие в помощи фронту. По неполным данным более 450 туапсинцев были награждены боевыми и трудовыми орденами и медалями СССР, причем многие дважды и трижды. Кроме того, более четырех тысяч человек были награждены медалью «За оборону Кавказа».